Глава 6

Глава 6

Том и Тристам смотрели, как над Землей вереницей плывут облака; казалось, что все они разложены на огромном натянутом в небе полотнище.

Том указал на облако вдалеке, возвышавшееся над остальными.

— Видишь вон то облако — с верхушкой, как наковальня?

— Угу, — кивнул Тристам.

— Это самое большое из известных людям облаков, кучево-дождевое. И самое мощное. Такие облака бывают километров десять в высоту, а то и больше! И воды в нем столько, что оно запросто может устроить потоп на Земле или побить там все сильнейшим градом.

— К счастью, мы живем не на Земле! — воскликнул Тристам.

Не слушая, Том продолжал:

— Помнишь, Лазурро нам рассказывал, что существуют электрические токи, которые все время циркулируют вокруг нас в атмосфере?

— Разве?

— Ну да. В тот день, когда он говорил о космосе и о Земле.

— А, тогда…

— Ты помнишь хотя бы, что Земля — это шар, движущийся в космосе? — не отставал Том.

Тристам возмущенно посмотрел на друга, и тот поспешил добавить:

— Ну ладно, ладно! Я просто спросил… С тобой ведь никогда не знаешь…

— Говори, я слушаю, — вздохнул Тристам.

— Космос наполнен лучами, которые испускает Солнце, ну и другие звезды. Лучи врезаются в атмосферу, километрах в ста от поверхности Земли, и от этого столкновения образуются ионы.

— Ционы?! Смешное слово!

— Да не ционы — ионы! Положительно заряженные частицы.

— И что?

— А то, что из-за них в воздухе есть положительный заряд. А Земля заряжена отрицательно. Заряды перетекают от отрицательного полюса к положительному, из почвы в небо. Но этот электрический ток слишком слабый, мы его не чувствуем. Правда…

Том замолчал и снова посмотрел на белую наковальню.

— «Правда» — что? — спросил Тристам.

— Надо же, заинтересовался!

— Том! Не начинай!

— Хорошо. Когда идет дождь или град или поднимается сильный ветер, воздух могут пробить очень мощные разряды, опасные для жизни.

— Не хотелось бы! — воскликнул Тристам.

— Да это происходит все время, старина, сто раз в секунду.

— Ты что, смеешься?

— Нет.

— Ну и где это происходит — сто раз в секунду?

Том вновь указал рукой на плывшее вдали гигантское облако.

— Внутри вон таких облаков. Знаешь, что это за разряды?

Тристам недоуменно пожал плечами.

— Молнии!

В этот момент Тристаму показалось, что из далекого облака вырвалась светящаяся дуга.

— Слушай… — забеспокоился он, — а сюда она не может ударить? Прямо в нас?

— Не бойся! Это облако слишком далеко, волноваться нечего… А позади нас гроза уже кончилась.

— То есть как это — позади нас? — поежился Тристам, чувствуя, как они беззащитны.

Он обернулся и посмотрел на верхушки двух громадных облаков за их спинами — ни та, ни другая нисколько не напоминали наковальни. И вдруг он понял!

— Черт! Та дуга! Она сверкала! Это же была молния!

— А грохот, который мы слышали потом, — спокойно заметил Том, — был громом. Внутри молнии температура достигает тридцати тысяч градусов, воздух вокруг сильно нагревается, и мы слышим: ТАРАХ-ТАХТАХ!

Тристам вскочил как ужаленный, чтобы бежать к расселине, где скрылись лейтенант со своими бойцами.

— Знаешь, я читал, что есть такой способ… — безмятежно продолжал Том. — Там было про волосы… что если правильно себя вести…

— А что — волосы? Как — вести?

— Если ты видишь в небе огромные облака и чувствуешь, что у тебя волосы встают дыбом, нужно сесть на корточки, так чтобы пятками касаться земли. А ложиться нельзя.

— Почему?

— Чтобы молния не убила, дубина!

Тристам быстро снял шлем и присел на корточки.

— Так? Ну, что у меня там с волосами?

— Ничего особенного, торчат как обычно, — оценил Том, в свою очередь снимая шлем. — А у меня?

— А у тебя лежат.

— Ты посматривай на них все же…

— Может, лучше спрячемся?

В два прыжка друзья очутились в расселине — точнее, в гроте, вырытом внутри облака. Его стены были затянуты металлической решеткой.

От удивления Том и Тристам застыли. Весь грот был заполнен летательными аппаратами, между которыми сновали люди Вакинга. Эти машины казались более маневренными, чем стрекозы, у них была одна пара крыльев и длинный хвост. Они скорее походили на ласточек.

— Нужно улетать отсюда! — воскликнул Тристам. — В нас вот-вот ударит молния!

— Здесь не ударит, — заверил его один из полицейских. — Видишь?

Он указал на решетку.

— А что, этого достаточно?

— Вполне. Более надежной защиты не существует.

— Тогда другое дело, — сразу же успокоился Тристам.

Лейтенанту доложили, что машины готовы к взлету.

— А где моя? — спросил Тристам.

— Ты полетишь со мной, — ответил Вакинг.

— Но управлять буду я, да?

Вакинг не счел нужным отвечать, а Том громко рассмеялся.

— Ты чего? — насупившись, спросил Тристам.

— А ты чего? Ведешь себя как маленький…

Лейтенант хмуро посмотрел на них:

— Подойдите оба! Повторять не буду, так что слушайте внимательно. Вы находитесь со мной — значит, вы участники операции, я — ваш командир. Я приказываю — вы выполняете. Обращаться ко мне «господин лейтенант». Ясно?

— Ясно, господин лейтенант.

— То-то. Ослушания и пререканий я не потерплю. Это тоже ясно?

Друзья закивали.

— Иногда можно будет расслабиться, — добавил он с унылой миной. — Время от времени не грех и повеселиться. Это снимает напряжение.

Тристам и Том едва сдержали нервный смех: похоже, это говорил человек, не улыбнувшийся ни разу в жизни!

Вакинг повернулся к отряду. Полицейские, разбившись на двойки, стояли возле ласточек. Только у Роба, выводившего ребят из тюрьмы, не было напарника. Он поманил к себе Тома.

— Готовы? — спросил лейтенант.

— Л1 готова к полету. Л2 готова к полету… — один за другим докладывали пилоты. — Л11 готова к полету.

— Завести двигатели!

Пещеру наполнил оглушительный рев.

— Пассажирам занять свои места!

Том уселся за спиной Роба. Тот показал ему, как пристегнуть ремень безопасности и отладить систему подогрева внутри комбинезона. Сквозь треск в наушниках Том услышал, как пилоты поочередно рапортуют о готовности.

— Машины на взлет! — скомандовал лейтенант, еще не занявший места в кабине.

Тристам стоял рядом с ним.

Воздушные мотоциклы один за другим покидали ангар. Когда гул двигателей стих в отдалении, Вакинг повернулся к Тристаму.

— Ради спасения Миртиль многие погибнут. Но они так и так погибнут, разница невелика — здесь или в другом месте. Судьба у всех одна.

От слов лейтенанта Тристаму стало не по себе. «Какой угрюмый тип!» — подумал он.

— Повторю то же, что сказал мэру: эта операция — самоубийство. Мы высадим тебя и твоего друга в безопасном месте еще до…

— Нет! Мы будем с вами до конца… — перебил Тристам, поспешно добавляя, — господин лейтенант!

Но побледневший Вакинг как будто не слышал. С небывалой ясностью он увидел страшную правду: нет такого конфликта, такого кровопролития, в которое не были бы втянуты дети, в котором они не становились бы жертвами.

В том мире взрослых, где жил до сих пор лейтенант, было принято восторгаться героизмом солдат, их подвигами ради победы добра над злом, но не было принято вспоминать о мрачных сторонах войны.

А дети устроены иначе.

Дети сочувствуют страданиям других детей, даже если те живут далеко и говорят на другом языке.

И вот теперь перед Вакингом стоял мальчишка, готовый сражаться до конца, чтобы спасти свою подругу, и прямо смотрел ему в глаза.

Вакинг, хоть и неохотно, но должен был признать, что юному Дрейку отведена особая роль в грядущих событиях. Вряд ли полковник Бриггс просто оплошал, как подумали эти мальчишки. И успешное бегство Тристама, скорее всего, не было случайностью. Тут крылось что-то, чего он не знал…

— Хорошо, — заключил лейтенант. — Вы останетесь с нами.

Довольный Тристам разместился на заднем сиденье и пристегнул ремень. Заработала система радиосвязи. В шлеме Тристама зазвучали голоса.

— Том, это ты?

— Да! Ты меня слышишь?

— Отлично слышу. Ты где?

— Лечу вместе с Робом. Вид потрясающий! Земля такая большая, просто с ума сойти! А ты? Где ты?

— Мы вылетаем. Скоро вас догоним!

Ласточка лейтенанта плавно приподнялась и выехала из ангара. Спустя несколько секунд они уже летели высоко над Землей.

— Говорит лейтенант Вакинг… Голоса в наушниках смолкли.

— Пункт сбора — плато под третьим пиком Орлиного хребта. Л3, Л4, Л5, Л6 и Л7: идти сзади, прикрывать от воздушных патрулей. Всем остальным двигаться к заданной точке, не отклоняясь от курса.

— Есть!

Далеко впереди пятерка машин ушла вправо, другие воздушные мотоциклы продолжали следовать прежним курсом, направляясь к цепи горных вершин. Тристам оглянулся: патрули снегобоя могли появиться с минуты на минуту.

— Тристам! — окликнул его Вакинг.

— Да, господин лейтенант?

— Научить тебя пилотировать машину?

Молния

Между поверхностью Земли (несущей отрицательный электрический заряд) и верхними слоями атмосферы (несущими положительный электрический заряд) постоянно циркулирует поток электронов.

Поток этот всегда направлен от Земли к небу, за исключением тех случаев, когда особенно сильный ветер заставляет капли воды и льдинки внутри какого-нибудь облака бурно перемещаться вниз-вверх.

В этом случае градины и дождевые капли приобретают электрический заряд. Как именно это происходит, никто не знает, но со временем внутри облака образуются гигантские наэлектризованные зоны. Некоторые из них заряжены положительно (они обычно находятся в верхней части облака), некоторые — отрицательно (обычно в нижней части).

Между такими зонами могут возникать дорожки, и тогда по ним с колоссальной скоростью пробегает сверхмощный электрический разряд. Это и есть молния.

Существуют облака, «специальность» которых — производство наэлектризованных зон и дорожек, связывающих эти зоны. Это кучево-дождевые облака — самые мощные облака на свете. Их также называют грозовыми облаками.

Молния может пробегать между двумя частями одного и того же облака, двумя разными облаками или между облаком и Землей.

Во время прохождения молнии окружающий воздух нагревается (и, следовательно, расширяется) так сильно, что это вызывает грохот, который называется громом.

Видимая часть молнии — яркая световая вспышка.

Когда молния пробегает между облаком и Землей, она возвращает в почву электрические заряды, которые ранее перетекли в небо. Таким образом, молния необходима для поддержания электрического равновесия Земли.

Во Франции насчитывают примерно 800000 ударов молнии в год.

На нашей планете молния бьет примерно 100 раз за каждую секунду.

Скорость молнии:

до 100 000 километров в секунду.

Температура молнии:

от 20 до 30 тысяч градусов Цельсия (в четыре-шесть раз выше, чем на поверхности Солнца!). Она настолько высока, что мгновенно испаряет воду в предметах, которые поражает молния. Такие предметы могут даже взрываться из-за того, что вода в них испаряется моментально.

Далеко ли гроза?

В тот момент, когда вспышка молнии озаряет небо, начинай считать секунды с нуля и остановись, когда услышишь гром. Разделив полученное число секунд на 3, ты узнаешь расстояние в километрах от того места, где ударила молния.