Миф двадцать третий: о радиации лучше помалкивать – тогда и радиофобии не будет

Несколько лет назад в Перми провели опыт: жителям перестали сообщать о магнитных бурях. И число обращений за медицинской помощью в «бурные» дни резко уменьшилось.

Или взять советские времена. Тогда ведь о радиационных авариях не сообщали – и массовой радиофобии не было.

А в Чернобыле – наоборот. Глаза людям открыли – и понеслось. Может, не стоило?

Да нет, стоило. Во-первых, – времена не те. Гласность, понимаешь. Да и мировая общественность… И, во-вторых, куда деваться от рака щитовидки? Десятки смертей – на совести советских руководителей, кто затягивал йодную профилактику. Если бы и дальше пытались скрывать опасность, тысячи опухолей щитовидной железы неизбежно дали бы тысячи смертей. Как раз Чернобыль и показал: замалчивать аварии нельзя. А сегодня – тем более: другая страна, другие люди. Назад пути нет. Нельзя после понедельника – воскресенье. Но что делать с радиофобией?

А как в других странах, где широко развита ядерная энергетика? В Соединённых Штатах тоже задались вопросом: как поступать, чтобы жители не противостояли размещению АЭС и прочих опасных объектов?

В результате родился любопытный документ: «Руководство по налаживанию диалога между ведомствами и сообществами, подвергающимися риску» [1]. В этой публикации – десять принципов. Что нужно делать и – самое главное – чего делать нельзя. Вот некоторые из рекомендаций.

Нельзя: скрывать от людей правду и лгать им, даже с благими намерениями.

Нельзя: сначала построить опасный объект, а потом спрашивать у людей: «Ничего, если мы тут кое-что будем делать – немножко опасное для вас?». Это риск навязанный, а не добровольный.

Нужно: дать людям возможность самим контролировать опасность (те же приборы радиационного контроля).

Нужно: обеспечить законность и справедливость; вознаграждение и льготы за повышенный риск примиряют людей с необходимостью рисковать.

Разница в двух случаях – когда эти принципы соблюдаются либо не соблюдаются – потрясающая. В чернобыльские времена были нарушены все десять принципов. Результат – радиофобия в масштабах целой страны.

В США подобные рекомендации применяли и по вопросу испытаний ядерного оружия. Жители почти всех штатов выступали «против». За одним исключением – Невады, где испытания как раз и проводились. Почему так? Работа с населением плюс перечисление в бюджет небогатого штата миллиарда долларов в год – в качестве компенсации возможного ущерба.

Но есть сложности. Дело в том, что обычный человек всегда воспринимает опасность на уровне эмоций: голосует сердцем.

Американские исследователи выбрали тринадцать видов опасностей и опросили различные категории населения [2]. Вопрос был единственный: какое место человек готов присвоить конкретному виду опасности. Самое опасное – первое место (ранг № 1), самое безопасное – тринадцатое. А потом сравнили результаты опросов с истинными ответами, которые дали эксперты.

Некоторые результаты опроса можно увидеть на рис. 23.1.

Рис. 23.1 Восприятие опасности населением США (графическая обработка данных [2])

Вы догадались, что происходит? Ну нравятся автомобили американским студентам – и рука не поднимается присвоить истинный, самый опасный ранг. К рентгеновскому облучению люди привыкли, и ставят его на одно из последних по опасности мест. А непривычной атомной энергии боятся даже американцы. Хотя более продвинутые бизнесмены – меньше, чем студенты и женщины.

Как относится к радиации российское население, мы уже знаем. Кто её боится? Всегда – домохозяйки, никогда – профессионалы. Чем дальше от атомного объекта, тем больше страхов. Дело не в самой опасности, дело в её восприятии. Люди не любят риск по принуждению, не любят несправедливость, не любят опасность непривычную, невидимую, рукотворную [3].

Тут ещё важная деталь. По своей природе человек должен получать определенную порцию отрицательных эмоций, и в том числе – эмоций страха. Людям подсознательно нравится бояться. Отсюда наша любовь к «ужастикам», триллерам. И если человеку не хватает острых ощущений в жизни, он будет их неосознанно искать.

А радиация для страха – очень подходит. Ведь больше всего мы боимся того, чего не знаем, чего не видим и не осязаем, и того, что не можем отвести.

Эту мысль можно проиллюстрировать сценкой из мультфильма про котёнка по имени Гав.

Гроза – на чердаке котёнок дрожит от страха. Подходит щенок:

– Пойдём лучше вниз бояться.

Спустились. А спустя время котёнок и говорит:

– Нет, здесь бояться не интересно. Я лучше пойду и снова побоюсь на чердаке.

Да, люди подсознательно хотят бояться радиации, и тому имеется подтверждение. После Чернобыля многие коммерческие фирмы пытались продавать дозиметры. Но спрос на них оказался мизерным. Более того, их не желали брать даже напрокат [4].

Люди не хотят правды, люди жаждут крутых эмоций.

Просто отмахнуться от радиофобии нельзя: мол, подумаешь, – нервы. Вы не представляете, насколько опасным может быть длительный стресс. Авторитетнейший психолог Ростислав Богдашевский чуть не полвека руководил подготовкой наших космонавтов. И он приводит поразительную статистику их смертности. На момент публикации статьи [5], то есть в 2011 году, в космос слетали 106 космонавтов. Из них умерли 18 человек – каждый шестой. Для абсолютно здоровых мужчин процент чудовищный. Но в отряде космонавтов подготовку прошли не 106, а 176 человек: 70 дублёров, к сожалению, в космос так и не слетали. Так вот из этих дублёров умерли 30 – почти каждый второй! Крах мечты оказался куда страшнее радиации. А ведь в космосе она много выше, чем на земной поверхности. А вы говорите: нервы.

И ещё о радиофобии. Человек, зацикленный на радиации, не обращает внимания на реальную опасность. Например, на куда более грозное химическое загрязнение, особенно внутри своего дома [6].

Итак, мы выяснили: боязнь радиации – явление естественное. И чтобы устранить необоснованный страх, необходимо прилагать усилия. Теперь можно перейти к ответу на вопрос: что делать, чтобы массовая радиофобия не возникала?

В идеале необходимо радиационное воспитание, обучение и просвещение. Причем воспитание и обучение – с детского возраста, как во Франции – стране с очень развитой ядерной энергетикой. Французский школьник знает, что один зиверт – опасно, а миллизиверт – нет. Знает не теоретически, а на уровне подсознания. Как мы понимаем: тонну человек поднять не сможет, надорвётся, а килограмм – легко.

Плюс просвещение взрослого населения, постоянное и систематическое. Ведь когда у человека нет базовых знаний, – работают эмоции. Тот же ликвидатор почитает, послушает, покивает, а сам пойдет «выводить радионуклиды» народным способом.

Возможно, эта книга, простите за нахальство, тоже внесёт скромный вклад в радиационное просвещение.

Литература

1. Чернобыльская катастрофа. Проблемы социально-экологической безопасности. (Научно-информ. бюллетень «Проблемы окружающей среды и природных ресурсов» под ред. А.Г. Назарова). – М.: ВНТИЦентр, 1990, вып. 5. – С. 119.

2. Савкин М.Н., Шандала Н.К. Субъективная оценка населением радиационного риска. – «Гигиена и санитария», 1999. – № 1. – С. 77–90.

3. Игнатенко Е.И. и др. О правовом и экологическом статусе населения и объектов ядерной энергетики. – «Атомная энергия», 1990, т. 68, вып. 6. – С. 425–426.

4. Константинов А.П. Радиофобия – национальная проблема России. – Атомный календарь, 2005, № 5. – С. 56–58.

5. А. Тарасов. Старость космонавта. – Знание – сила, 2011, № 5. – С. 48–55.

6. Константинов А.П. Дом (Серия «Занимательная экология без завирательной мифологии»: книга 3). – Новоуральск, Изд-во НГТИ, 2005. – 200 с.