Горький вкус сахара

Пьеса, открывшая театральный сезон манхэттенского театра Салливена в 1960 году, удостоилась самой, пожалуй, уничтожающей критике за всю историю театрального искусства. Рецензия, напечатанная в «Нью-Йоркере», гласила: «Это несравненный ужас. Это превосходное дилетантство. Это великолепная глупость. Возвышенное, героическое, умопомрачительное уродство. Оно внушает священный страх. Это за пределами всякой критики». Очевидно, критик Дональд Малкольм был не слишком высокого мнения о пьесе «Гусь», детище драматурга Джерома Ирвинга Коэна.

Это имя едва ли отдается набатом в вашем сознании, но, вероятно, вы что-то слышали о человеке по имени Дж. И. Родейл. В конце концов, он является основателем, учредителем и редактором журналов «Профилактика», «Мужское здоровье», «Женское здоровье», «Мир бега» и «Экологическое садоводство». Коэн и Родейл – это одно и то же лицо. Дж. И. решил, что фамилия Коэн звучит слишком по-еврейски, и в бизнесе фамилия Родейл будет смотреться лучше. Его бизнесом стала пропаганда экологически чистого сельского хозяйства и профилактики болезней, которая намного привлекательнее муторного их лечения.

У Родейла было несколько неплохих идей, например, ограничение в диете жира, сахара и мяса, отказ от курения табака и употребление в пищу цельных злаков. Увлечение его биологически активными добавками было безграничным, хотя и не подкреплялось никакими разумными доказательствами. Но все его издания, несомненно, получали немалое подкрепление от рекламы добавок на их страницах. Сам Родейл принимал около шестидесяти разных добавок в сутки, и однажды – в своей твердолобой и прямолинейной манере – продемонстрировал их предполагаемую эффективность. Для того чтобы продемонстрировать эффективность добавок, которые он принимал для укрепления костей, Родейл в один прекрасный день спустил сам себя с лестницы. Он никак не отреагировал на поток саркастических отзывов на это мероприятие, сказав, что выдержал насмешки, потому что принимает препараты витаминов группы B, которые укрепляют нервную систему. Нет, поэтому, ничего удивительного в том, что многие считали его не вполне нормальным чудаком. На это Родейл, однако, отвечал весьма остроумно: «Даже мои критики признают, что менять порядок вещей могут только сумасшедшие».

Он, действительно, менял. Иногда даже в верном направлении, иногда нет. Он заслуживает похвалы за пропаганду качественной обработки почвы и за рекомендации есть рыбу, больше ягод и орехов. Однако, при этом, он настаивал на непременное включение в диету бурых водорослей, так как «отсутствие на Востоке сенной лихорадки обусловлено тем, что население там употребляет в пищу бурые водоросли». Кроме того, он считал, что дичь – это лучшая еда, потому что дикие животные едят растения, не испорченные химическими удобрениями. Удобрения не портят растения. Можно было бы еще понять Родейла, если бы он говорил о пестицидах, а не об удобрениях.

Гуру рекомендовал полностью отказаться от сахара, что вполне согласуется с современным трендом, но свой совет он испортил, дополнив его рекомендацией заменять сахар кленовым сиропом. В такой замене нет никакого преимущества. Точно также нет особого смысла в его призывах включать в диету больше меда. Да, в меде действительно присутствует небольшое количество антиоксидантов, но сахар есть сахар, и неважно, откуда он берется – из сахарной свеклы, сахарного тростника, меда или кленового сиропа.

Именно ненависть Родейла к сахару побудила его в ипостаси Коэна сочинить пьесу «Гусь», где он попытался продвинуть свои диетические идеи весьма оригинальным способом. Главный герой пьесы – Джон Габриэль, юный правонарушитель из Гарлема, входящий в уличную банду и даже ворующий у собственной сестры деньги, которые он просаживает на содовую, пончики и лошадей. В конце концов, к нему приходит социальный работник, который объясняет юному Джону, что все его беды с правонарушениями и поведенческими отклонениями обусловлены избыточным потреблением сахара. Каковы аргументы милой девушки, социального работника? С 1900 по 1960 год потребление сахара увеличилось в одиннадцать раз, и в такой же пропорции возросла преступность. Классический пример непонимания сути причинно-следственных отношений. После этого следует уже «научный» аргумент. «Если сахар вызывает кариес зубов, то страшно себе представить, что он делает с мозгом – ведь, в отличие от зубов, он мягкий!»

Очевидно, эти аргументы возымели действие, потому что юный потенциальный преступник решает «завязать» с сахаром. После этого он становится образцовым молодым человеком, перестает якшаться с бандой и возвращает сестре деньги. Каким-то образом все это привлекает внимание влиятельных деятелей, заинтересованных в распространении «еды и напитков». Они приходят к Джону и предлагают ему взятку за возвращение к прежним привычкам. Очевидно, юноша еще морально не окреп, и остатки сахара все еще подтачивают его психику. Он принимает деньги и вскоре возвращается в привычную бандитскую колею. К счастью, ангел-хранитель в образе девушки, социального работника, не дремлет. Она снова убеждает его отказаться от мороженого, газированной воды и пончиков, отведя его от края бездны, на котором оказался несчастный Джон. Занавес. Публика расходится, продолжая слышать проникновенные слова: «Известно ли тебе, что комары никогда не кусают диабетиков?» Видимо, мысль Родейла заключалась в том, что даже комары достаточно умны для того, чтобы воздерживаться от сахара.

Но этих изречений, наверное, было мало, потому что в фойе зрителям раздавали брошюру, озаглавленную: «Доказательства утверждений, прозвучавших в пьесе». Читатели узнавали, что Гитлер был сладкоежкой и не мог насытиться своими любимыми пирожными со взбитыми сливками, то есть он был сахарным алкоголиком. «Не это ли пристрастие сделало его неутомимым, крикливым и фанатичным маньяком?» Это был риторический вопрос, на который можно было дать только утвердительный ответ. Обвинять сахар в безумии Гитлера – это тоже безумие, но Родейл обратил внимание на чрезмерное его употребление задолго до того, как борьба с сахаром стала модной.

Дж. И. полагал, что следование его диетическому режиму и прием пищевых добавок позволят ему прожить сто лет, если, как он говорил, его «не переедет объевшийся сахаром таксист». Он не прожил сто лет, и умер не оттого, что его переехал таксист. Родейл умер от инфаркта в 1971 году во время записи «Шоу Дика Гэветта» сразу после того, как похвастался, что никогда не чувствовал себя лучше. Эта программа так и не вышла в эфир.

«Гусь» отложил яйцо, но отнюдь не золотое. Пьеса не пользовалась популярностью, возможно, из-за разгромной критической статьи Малколма, в которой он пообещал выразить актерам свою благодарность, уверив их в том, что никогда не раскроет их имен.